Климатическая повестка вышла на первый план
Россия обладает колоссальным потенциалом
«Мы оказались в непростой ситуации: чем дальше, тем сложнее нам будет выполнять климатические цели — не только потому, что они ужесточатся, а потому, что операционные аспекты производства в целом ряде отраслей представляют собой все более сложные вызовы», — отметила исполнительный директор Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО Ирина Гайда в ходе Российско-европейской конференции по климату.
Одной из ключевых проблем здесь являются существенные выбросы метана, которые еще более негативно сказываются на климатических изменениях, чем просто СО2. Значительные выбросы метана производит как раз нефтегазовая отрасль, в 2018 году они составили 45%.
Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по энергетике Сергей Есяков убежден, что сегодня вектор развития глобальной энергетической отрасли определяет именно климатическая повестка, игнорировать данный аспект невозможно. Вместе с тем, хотя Россия взяла на себя обязательства в рамках Парижского соглашения, правительство понимает, что у нас очень высокая энергоемкость национального продукта. По итогам 2018 года она была фактически в 1,5-3 раза выше, чем в развитых странах. По мнению депутата, это серьезный повод задуматься.
«С другой стороны, для российской экономики эта ситуация имеет большие плюсы: она, на мой взгляд, подтолкнет правительство и бизнес к проведению структурной перестройки экономики — не сверху, как мы несколько раз пытались сделать, в том числе с помощью правительства, а снизу — с точки зрения бизнеса. Это значит, что декларации могут превратиться в реальные процессы», — подчеркнул Сергей Есяков.
Он посетовал на то, что энергетики действительно вносят существенный вклад в загрязнение окружающей среды. К примеру, та же электроэнергетика производит 25-30% выбросов ПГ. При этом России не стоит особо надеяться на возобновляемые источники энергии, которые озеленят энергобаланс и помогут снизить выбросы, поскольку пока доля альтернативной генерации у нас крайне мала, да и в перспективе она не сильно увеличится, поэтому не стоит делать ставку только на нее.
«Производство энергии из ВИЭ — важнейший, но не единственный элемент, составляющий декарбонизацию экономики, — говорит представитель профильного комитета ГД. — Я придерживаюсь мнения, что на первый план в части ВИЭ должна выходить не столько поддержка или создание отдельных отраслей, сколько климатическая повестка, а именно снижение выбросов и декарбонизация.
Полагаю, что с изменением подходов к углеродному регулированию в ближайшее время ряд крупных игроков, в том числе нефтяные и газовые компании, начнут все больше придерживаться вектора декарбонизации. Однако не стоит забывать, что для России зеленая генерация не является единственным выходом, у нас есть и другие, не менее перспективные направления.
К примеру, можно сфокусировать внимание на использовании достаточно мощного потенциала атомной энергетики РФ, а также гидро- и водородной энергетики, развитии новых технологий в газовой и распределенной генерации. И самое главное — на развитии и реальном внедрении систем энергосбережения, которые могут серьезно продвинуть нашу страну в плане решения проблем декарбонизации и чистой энергии».
Депутат подчеркнул: если рассматривать использование того же мирного атома, то с точки зрения зеленой энергетики здесь, безусловно, есть вопросы, а вот с точки зрения декарбонизации их нет.
«Эта действительно безуглеродная, без выбросов ПГ энергетика у нас развивается. Согласно Энергостратегии на период до 2035 года, мощность атомной генерации может прирасти до 26-30%. При этом на разработку технологий двухкомпонентной атомной энергетики, управляемого термоядерного синтеза, инновационные плазменные технологии и другие направления в бюджете 2021 года предусмотрено почти в два раза больше средств, чем планировалось изначально.
Это говорит о серьезности намерений России развивать безуглеродную энергетику, — комментирует Сергей Есяков. — Кроме того, Россия обладает богатым гидропотенциалом, который мы не используем в полную силу, нужно исправлять это.
Также у нас есть программа по водородной энергетике, есть игроки, наработанные технологии, которые необходимо дорабатывать, приводить в действие, придавать им практический характер. У нас есть сырье и энергия, чтобы делать водород, в том числе чистый, и использовать его как внутри страны, так и экспортировать за пределы РФ. Это приоритет для государства».
Бизнес готов к трансформации
Глава концерна «Шелл» в России Седерик Кремерс убежден, что климатические изменения представляют собой самую большую из стоящих на сегодняшний день проблем, и ее невозможно решить в одиночку, для этого требуются коллективные усилия. Особенно важна позиция и ответственность бизнеса.
«Еще несколько лет назад наша компания сфокусировала внимание на климатической проблематике и наметила соответствующие цели. В 2020 году мы немного пересмотрели их и даже в какой-то степени ускорили, — рассказывает эксперт. — Наша глобальная климатическая цель заключается в достижении к 2050 году или даже раньше нулевого показателя по выбросам.
Такого рода амбиция ставит перед нами задачи на трех уровнях. Во-первых, мы должны привести к нулю выбросы по всем нашим производственным процессам, будь то химическое производство, нефтеперегонные заводы, производственные работы на шельфе или материке.
Во-вторых, поскольку мы признаем, что с течением времени нам необходимо будет менять корзину нефтяных продуктов, которые мы продаем, то, заглядывая в будущее, намерены снизить и углеродную интенсивность продаваемой продукции на 65% к 2050 году от показателя 2016 года. Речь идет о расширении наших продуктовых предложений, использовании электричества, биотоплива, водорода и других зеленых решений по мере их развития.
В-третьих, на данный момент 85% углеродного следа обусловлено выбросами при использовании нашей продукции потребителями, и мы планируем взять на себя обязательства с тем, чтобы помогать им избавляться от углерода, работать с ними в этом направлении и разрабатывать конкретные решения, которые помогут нашим клиентам свести их углеродный след к нулю.
Однако это не значит, что мы должны в один момент повернуться спиной к прошлому и начать вести бизнес по новым принципам с чистого листа. Нет, мы должны дополнить, трансформировать предыдущий опыт, тем более что еще в течение долгого периода времени будем тесно связаны с нефтью и газом. Мы будем двигаться вперед, используя такого рода технологии, как захват и сохранение углерода для его использования, чтобы компенсировать выбросы посредством серьезных технологических решений, не приостанавливая поиск новых решений и технологий».
Тренд на озеленение
Вице-президент по энергетике и экологии ПАО «НЛМК» Сергей Чеботарев считает, что в целом кооперация европейских и российских компаний и такая же кооперация на уровне государств очень важны в контексте обсуждаемой темы.
«Как и любая другая передовая компания, мы понимаем важность вопросов экологии и климата, последовательно и системно занимаемся ими. За 20 лет в соответствующие проекты было проинвестировано более одного миллиарда долларов. За счет последовательной реализации таких экологических и климатических проектов, направленных на снижение расходов сырья, топлива, энергоресурсов, мы добились существенного сокращения эмиссии СО2. Сейчас наша компания входит в число глобальных лидеров отрасли по уровню эмиссии парниковых газов на тонну стали. И мы не намерены на этом останавливаться, у нас определены цели, сформирован портфель проектов по снижению углеродного следа в рамках текущего стратегического цикла и на дальнейшую перспективу. Продолжим эту работу уже за горизонтом текущей стратегии», — подчеркнул спикер.
Он также отметил, что каждая дополнительная тонна сокращения эмиссии парниковых газов требует все более существенного объема инвестиций и все большего количества ресурсов, поэтому НЛМК идет не только классическим путем, реализуя энергоэффективные проекты, проекты по снижению потребления углеродоемкого сырья или поставляя стальную продукцию, которая способствует снижению СО2. В портфеле компании есть проекты по карбонизации различных продуктов, речь идет о связывании СО2 с другими материалами для образования нового продукта. Параллельно тестируются водородные технологии и использование СО2 в качестве сырья при производстве стали.
«Такие проекты позволяют экономить десятки, сотни миллионов тонн СО2 на жизненном цикле тех изделий, которые мы производим, — заявил Сергей Чеботарев, добавив, что представляемая им компания активно участвует в дискуссии о глобальной инициативе ЕС «Зеленая сделка». — В целом, мы полагаем, что крайне важно вести открытую дискуссию по данному вопросу.
Механизм пока находится в стадии обсуждения, и необходимо в рамках оставшегося на период дискуссии времени обеспечить, чтобы этот механизм не превратился в очередную меру протекционизма. В частности, считаем важным принимать во внимание реальную эмиссию конкретной компании. А не использовать усредненные показатели для взимания пошлины, усредненной по отрасли или конкретной страны. Эта мера должна распространяться на все конкурирующие продукты, с учетом всей цепочки, включая сырье, а не какие-то отдельно выбранные компоненты и продуты, поставляемые в Европу.
Страны идут разными путями в направлении декарбонизации, и, на наш взгляд, важно, чтобы ЕС учитывал реализованные в других странах проекты по сокращению и поглощению эмиссии при разработке механизма введения новой пошлины. Так, например, в рамках нашей стратегии мы планируем построить новую электростанцию, которая будет утилизировать газы доменного и конвертерного производств. Проект по утилизации конвертерных газов будет реализован в России впервые и позволит не только повысить уровень самообеспеченности НЛМК электроэнергией, но и сократить эмиссию СО2 на 650 тысяч тонн в год».
По мнению эксперта, основным трендом будущего станет движение в направлении отказа от ископаемого топлива.
«В краткосрочной перспективе трех-пяти лет у нас на руках есть перечень технологий, относительно быстрых решений, которые мы можем сейчас внедрять. Я имею в виду то, что мы называем лучшие практики или НДТ. На горизонте 5-10 лет просматривается более интенсивное развитие ВИЭ наряду с системами накопления и хранения энергии, тренд на озеленение генерации. На долгосрочном же горизонте надо говорить о структурном изменении топливного баланса — вырастет спрос на водород, электроэнергию из зеленых источников, будут реализовываться проекты по улавливанию, утилизации и хранению углерода», — резюмировал Сергей Чеботарев.
Фокус — на корзину продуктов
«Мир должен меняться, чтобы было больше энергии и меньше углерода», — заявил старший вице-президент по стратегии и климату Total Матье Сулас.
Он признал, что вопросы декарбонизации и энергоинтенсивности сегодня являются одними из наиболее важных для бизнеса, занятого в энергетической сфере. При этом думать приходится не только о собственных выбросах, но и о поддержке потребителей, многие из которых также являются энергоинтенсивными.
«Мы поставили амбициозную цель — к 2050 году добиться снижения углеродных выбросов до нуля. К настоящему моменту нам удалось сократить нашу углеродную интенсивность на 36% относительно показателей 2015 года. Тогда же мы вышли из угольного бизнеса и начали смотреть в сторону зеленых источников энергии, — говорит господин Сулас. — Сегодня мы сфокусировали внимание на нескольких направлениях.
Первое касается активных выбросов. Этот аспект требует неотложных действий, и мы уже практически достигли нулевого уровня выбросов метана, но требуется еще многое сделать, чтобы усовершенствовать технологию, чтобы она была устойчивой и могла более широко использоваться в отрасли. Снижая выбросы, мы больше инвестируем в энергоэффективные проекты. 50 миллионов долларов было направлено на модернизацию наших нефтеперерабатывающих заводов, и это не предел, будем инвестировать больше, чтобы добиться чистоты этих процессов.
Второе направление — это повышенное внимание той корзине продуктов, которые продаем нашим потребителям. Третье — работа над тенденцией спроса с точки зрения изменения предпочтений потребителя».
Елена ВОСКАНЯН
